ГЛАВА ТРЕТЬЯ БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ
КРИЗИС (1875—1877 гг.)
Само царское
правительство крайне опасалось такого конфликта. «Может выйти то же, что было в
Крымскую войну — опять вся Европа опрокинется на нас», — говорил Александр II военному министру Милютину. И
тем не менее царское правительство вело политику, чреватую такого рода
осложнениями.
Объяснялась столь
противоречивая линия шаткостью внутреннего положения правительства Александра II в годы аграрного кризиса, все
большего обнищания крестьянства и так называемого «дворянского оскудения». На
этой основе рос дво-рянско-буржуазный либерализм и все громче раздавались
требования конституции. В крестьянских массах быстро назревало недовольство. В
стране нарастали революционные настроения, усиливалось народническое движение.
В таких условиях царское правительство надеялось отвлечь народ от внутренних
проблем популярной славянской политикой. Оно хотело внешними успехами укрепить
свое положение внутри страны; с другой стороны, именно из-за непрочности своего
положения оно боялось обнаружить слабость, отступив перед упорством турок и
оппозицией Запада. В конечном счете мотивы внутренней политики одержали верх.
Обострение классовой борьбы в стране определило деятельность царской дипломатии.
Рейхштадское
свидание
Сербо-турецкая война
усилила опасность общеевропейского взрыва. Австро-венгерское правительство
очень хотело бы произвести интервенцию против Сербии и оккупировать Боснию и
Герцеговину. Но Горчаков настаивал на невмешательстве, а вопреки России
Австро-Венгрия действовать не решалась. Если бы победила Турция, тогда
обстановка в корне изменилась бы: почти неизбежно встал бы вопрос о
вмешательстве России ради спасения Сербии. При этом было бы не легко избегнуть
конфликта с Австро-Венгрией. А в Петербурге такого конфликта опасались не
меньше, чем в Вене. Если бы, наоборот, победила Сербия, то можно было бы
ожидать развала Османской империи. В этом случае еще труднее было бы
предотвратить жестокую схватку великих держав из-за турецкого наследства.
Политика царского правительства во второй половине 1876 г. пыталась решить нелегкую дипломатическую задачу: оказать поддержку балканским славянам, но
при этом не столкнуться с Австро-Венгрией.
Первая попытка найти
решение этой задачи после начала сербо-турецкой войны имела место при свидании
Александра II и
Горчакова с Францем-Иосифом и Андраши в Рейхштадтском замке, в Чехии, 8 июля 1876 г. В результате состоявшихся там переговоров не было подписано ни формальной конвенции, ни даже
протокола. Итоги достигнутого сговора были изложены обеими сторонами каждой в
отдельности в двух записях. Одна была продиктована Андраши, другая Горчаковым.
Эти две записи, никем не заверенные и притом в ряде пунктов расходившиеся друг
с другом, являлись единственными документами, в которых закреплены были
результаты рейхштадтоких переговоров. Согласно обеим записям, в Рейхштадте было
услов-лено «в настоящий момент» придерживаться «принципа невмешательства». Если
же обстановка потребует активных выступлений, решено было действовать по
взаимной договоренности.
В случае успеха турок
обе державы «потребуют восстановления довоенного status
quo
|
