ГЛАВА ТРЕТЬЯ     БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ КРИЗИС (1875—1877 гг.)

Для публики же Дерби выдвинул следующую программу мирного урегулирования: мир с Сербией на основе status quo, местная автономия для Боснии, Герцеговины и Болгарии. Программа соответствовала предначертаниям Биконсфильда, как теперь стал именоваться Дизраэли, получивший титул лорда.

Программа Дерби была принята остальными пятью державами. Однако Австро-Венгрия согласилась на нее неохотно и, несомненно, не искренне, без всякого намерения ей следовать. Австро-венгерское правительство не допускало автономии для Боснии и Герцеговины, ибо это означало шаг к их национальному освобождению и объединению с Сербией. Оно желало захвата этих областей. С другой стороны, русское правительство, в отличие от австро-венгерского, полностью и с охотой принимало автономию для Боснии, Герцеговины и Болгарии. Но оно разгадало замыслы Биконсфильда в отношении захвата Константинополя и стремилось застраховать свои интересы в проливах. Горчаков решил выступить с предложением ввести в Мраморное море соединенную эскадру из судов всех великих держав. Ясно, что это ограждало турецкую столицу от притязаний Биконсфильда. Незачем пояснять, что, внося такое предложение, царское правительство менее всего заботилось о Турции. Оно думало о собственных интересах.

Свой план русское правительство изложило в конце сентября 1876 г. в форме письма царя австрийскому императору. Содержание его было доведено до сведения правительств других великих держав. Горчаков предлагал добиться автономии для восставших областей Турции. Чтобы принудить султана к уступчивости, Россия временно оккупировала бы Болгарию, Австро-Венгрия — Боснию, а флоты шести держав вошли бы в проливы.

Австро-венгерское правительство отклонило русское предложение. Ответ был изложен в письме кайзера Франца-Иосифа царю от 3 октября 1877 г. Он решительно отвергал идею автономии славянских областей и считал бесполезной их оккупацию, если она должна быть временной. Он намекал, однако, на возможность сделки на основах, намеченных в Рейхштадте, где австро-венгерская сторона претендовала на постоянное овладение Боснией и Герцеговиной.

10 октября Александр II подписал новое письмо Францу-Иосифу. Он соглашался достигнуть договоренности в смысле реализации Рейхштадтского соглашения, на что австрийский кайзер 23 октября подтвердил полное свое согласие, дав, впрочем, понять, что цену он заломит немалую. Переписка монархов показала, что, отвергая автономию для славянских областей, Австро-Венгрия с охотой принимала ту поправку русского правительства к программе Дерби, которая предусматривала совместную военно-морскую демонстрацию в проливах.

Однако как раз этот пункт русского предложения вызвал возражения со стороны Лондона. Британский премьер разоблачил свои тайные замыслы, отклонив идею коллективной оккупации Дарданелл и Босфора.

Отвергнув проект Горчакова, английское правительство широко использовало его, дабы через прессу устрашить общественное мнение перспективой русского вторжения в Болгарию. Брошена была фраза, будто появление русских войск в Болгарии и явится началом настоящих «болгарских ужасов».