ГЛАВА ТРЕТЬЯ     БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ КРИЗИС (1875—1877 гг.)

Там в начале ноября 1876 г. в разговорах между послом лордом Лофтусом, Горчаковым и царем вновь была обсуждена идея созыва международной конференции; в случае ее срыва русское правительство заранее оставляло за собой свободу действий: если Турция не пойдет на уступки и «Европа» останется пассивной, Россия вынуждена будет действовать одна. Царь при этом категорически заверил Лофтуса,. что Россия не стремится к захвату Константинополя и что если бы дело дошло до оккупации Болгарии русскими войсками, то их пребывание там было бы только временным.

Английское правительство выступило с официальным предложением о созыве конференции. Предложение было адресовано участникам Парижского трактата. Никто из них не возражал. Конференцию решено было созвать в Константинополе. Уполномоченным России был назначен граф Игнатьев.

Вопреки соглашению о созыве конференции, 9 ноября в речи на традиционном банкете у лорда-мэра Лондона Биконс-фильд недвусмысленно грозил России войной. В ответ 11 ноября Александр II выступил с публичным заявлением в Москве. Он сказал, что хочет мира, но что в случае, если Турция не проведет тех реформ, которых от нее требуют (в интересах ее христианских подданных), он твердо решил действовать независимо и уверен, что вся Россия его поддержит. Этот намек па возможность единоличного выступления России должен был подкрепить ее дипломатические позиции на предстоящей конференции. Вместе с тем он свидетельствовал о том, что в правящих кругах царской России усилилось влияние сторонников войны. За этой речью последовала частичная мобилизация русской армии — всего около 20 дивизий.

Военные приготовления делались также и в Англии. На Мальте происходило сосредоточение некоторого количества английских войск. 29 октября военное министерство направило группу  английских офицеров для инспектирования турецких укреплений во Фракии и для изучения возможности посылки английских вооруженных сил в Константинополь. В результате этой поездки полковник Хом представил записку о мерах, которые следует принять, «в случае если для Великобритании станет необходимым обеспечить себе гарантии для постоянной оккупации Англией обоих берегов Дарданелл — европейского и азиатского».

От Англии на конференцию прибыл лорд Солсбери, который считался представителем умеренной группировки кабинета, склонной к соглашению с Россией. По прибытии в Константинополь Солсбери установил контакт с Игнатьевым.

11 декабря там начались предварительные переговоры. Представители великих держав договорились о необходимости предоставления Боснии, Герцеговине и Болгарии статуса автономных провинций Османской империи. При этом Болгария в угоду австрийцам была разделена в меридиональном направлении на Восточную и Западную. Россия отказывалась от оккупации Болгарии, а Австро-Венгрия — Боснии и Герцеговины. За введением автономного устройства в каждой провинции должна была наблюдать европейская комиссия, назначенная всеми великими державами.

23 декабря состоялось официальное открытие конференции. К этому дню султан с благословения английского посла Эллиота подготовил ошеломляющий маневр. Предварительно он назначил великим визирем лидера «новых османов» Мидхата-пашу, сторонника конституционного правления. Внезапно во время заседания конференции ее участники были оглушены артиллерийским салютом. Изумленные делегаты не успели опомниться, как турецкий представитель, министр иностранных дел Саффет-паша, поднялся со своего кресла.