ГЛАВА ТРЕТЬЯ БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ
КРИЗИС (1875—1877 гг.)
Для воздействия на Сербию Австро-Венгрия располагала
сильными средствами давления: как строить железную дорогу к Эгейскому морю, на
Салоники? Через Боснию или же через Белград? То или иное решение многих
подобных вопросов имело для маленькой Сербии жизненное значение. Помощи против
австро-венгерского засилия сербское правительство искало у России.
Когда началось
герцеговинское восстание, Андраши заявил «Высокой Порте» — так именовалось
правительство Османской империи, — что рассматривает эти беспорядки как
внутреннее турецкое дело. Поэтому он не намерен ни вмешиваться в них, ни
чем-либо стеснять военные мероприятия турок против повстанцев. Он явно
предпочел бы, чтобы турки утопили восстание в крови.
Однако удержаться на
этой позиции Андраши не удалось. В Австрии имелись влиятельные элементы,
которые рассчитывали иначе решить южнославянский вопрос: они думали включить
южнославянские области западной половины Балкан в состав габсбургского
государства, начав с захвата Боснии и Герцеговины. Таким образом, наряду
с Австрией и Венгрией эти области вошли бы как третья составная часть в
монархию Габсбургов. Из дуалистической державы Австро-Венгрия превратилась
бы в «триалистическуго». Сторонники этой программы в отличие от мадьяр
и от австрийской буржуазии готовы были согласиться с тем, чтобы в восточной
части Балкан утвердилось влияние России. С ней они рекомендовали
заклго-читьцолюбовную сделку. Замена дуализма триализмом должна была ослабить в
империи влияние мадьяр. На такой позиции стояли военные, клерикальные и
феодальные круги австрийской половины Австро-Венгрии.
Императору
Францу-Иосифу очень хотелось хотя бы чем-нибудь компенсировать себя за потери,
понесенные в Италии и Германии. Поэтому он с большим сочувствием прислушивался
к голосу сторонников захвата Боснии и Герцеговины. Поборники такой политики
энергично поощряли антитурецкое движение в этих областях. Весной 1875 г. они организовали путешествие Франца-Иосифа в соседнюю Далмацию. Во время этой поездки
император принимал представителей герцеговин-ского католического духовенства,
которые приветствовали его как защитника христиан от мусульманского ига. Эта
поездка наряду с предшествовавшей католической агитацией в немалой мере
поощрила герцеговинцев решиться на восстание.
Русское правительство
также считало необходимым оказать помощь восставшим славянам. Оно надеялось
таким путем восстановить среди них свой престиж, подорванный поражением в
Крымской войне. Поддержка герцеговинцев со стороны Австро-Венгрии подливала
масла в огонь: русское правительство отнюдь не хотело уступать Габсбургам роль
покровителя славянства.
Вмешиваясь в дела
Балкан, русское правительство не желало затевать серьезный конфликт с
Австро-Венгрией. Стремясь поддержать авторитет России среди славян и при этом
не поссориться с Австро-Венгрией, Горчаков решил проводить вмешательство в
балканские дела в контакте с этой державой. Такая политика соответствовала и
принципам соглашения трех императоров. Ясно, конечно, что за такого рода
политикой австро-русского «сотрудничества» на деле скрывалось соперничество
обеих «союзниц» за влияние на Балканском полуострове. Для каждой из них смысл
сотрудничества заключался в том, чтобы не позволить сопернице действовать
самостоятельно.
В августе 1875 г. Горчаков поставил в Вене вопрос о желательности совместного выступления в защиту славян. Он
высказал мнение, что восставшим провинциям нужно предоставить широкую
автономию, наподобие той, какой пользуется Румыния. Иначе говоря, он клонил
дело к почти полной независимости Боснии и Герцеговины.
|
