ГЛАВА ПЕРВАЯ ПОСЛЕ
ФРАНКФУРТСКОГО МИРА (1871—1875 гг.)
События 1870—1871 гг.
привели в Германии к созданию нового государства — Германской империи, а во
Франции - к замене бонапартистской империи так называемой Третьей республикой.
Естественно, что такие значительные перемены видоизменили и внешнюю политику и
подвели под нее несколько иную социальную основу. Классовую базу как внешней,
так и внутренней политики Германской империи после Франкфуртского мира
составляли крупная буржуазия и прусское юнкерство. В партийном отношении
буржуазия была представлена партиями национал-либералов и «Свободных
консерваторов». После некоторого фрондирования во второй половине 70-х годов к
ним приблизилась консервативная партия — основная партийная организация,
юнкеров. За этими силами шла более консервативная часть мелкой буржуазии и
интеллигенции в протестантских районах страны. За юнкерством следовала большая
часть прусского крестьянства, в те годы почти сплошь находившегося под влиянием
протестантской церкви. Крупный капитал, прусское юнкерство и те, кто шел за
ними, поддерживали внешнюю политику канцлера. Все существенные стороны этой
политики отвечали их классовым интересам. Германская промышленность больше, чем
кто-либо, выиграла от приобретения железорудной базы в Лотарингии, хотя
огромное значение лотарингской руды не сразу было осознано в полной мере.
Напряженные отношения с Францией давали постоянные поводы для усиления армии, о
чем более всего заботилось юнкерство, поставлявшее офицерские кадры. Плохие
отношения обеспечивали военные заказы, т. е. дополнительное финансирование
промышленности за счет государственного бюджета, содействовавшее поддержанию
экономической конъюнктуры.
Конфликт с Францией
позволял правительству и его сторонникам внушать крестьянским массам и
бюргерству, что. без повседневной заботы об армии последует французское
нашествие и крестьянские усадьбы, как и домашние очаги бюргеров, будут выданы
захватчикам на разграбление.
В дальнейшем крупный
капитал и юнкерство, иначе говоря национал-либералы, и обе консервативные
партии сплотились еще теснее: помимо совместной поддержки милитаризма и
вооружений, после перехода к протекционизму в 1879 г. их сблизила взаимная защита таможенных пошлин, снижавших уровень жизни народных масс и
вызывавших их сопротивление. Нечего и говорить, что в области внутренней
политики господствующие классы объединяла борьба против рабочего движения, с
поразительной быстротой нараставшего в Германии в 70—80 годах.
Верхушечную оппозицию
политике бисмарковского правительства составляли те реакционные силы, которые
противодействовали объединению Германии под главенством Пруссии: католическая
церковь, дворянство и часть династий мелких государств, ныне вошедших в состав
империи. Эти элементы чувствовали себя в новом германском государстве оттертыми
от власти и были враждебно настроены по отношению к Пруссии. Они вели за
собой в те годы в католических районах большинство крестьянства и
мелкой буржуазии, в то время как крупный капитал и здесь по большей части
поддерживал имперское правительство, канцлера и его политику. Всеми
этими оппозиционными группировками руководила католическая церковь и созданная
ею клерикальная антипрусская политическая партия, получившая кличку «партии
центра». В области внешней политики она явно льнула к тем, против кого
Бисмарк вел борьбу, — к Франции, которой управляли такие же клерикалы, как
и собравшиеся в партии центра. Она до некоторой степени разделяла с
французами неприязнь к Пруссии и блокировалась с враждебными Пруссии поляками —
тоже католиками. Вместе с польской аристократией и с главой всех католиков,
сидевшим в Ватикане, партия центра была настроена враждебно по отношению к
России и упрекала Бисмарка за то, что он якобы заискивает перед ней.
Освобождение Польши означало бы ослабление, если не гибель Пруссии. Быть за
поляков и за французов уже само по себе значило стать врагом Бисмарка и его правительства.
Ответом правительства этому виду оппозиции был «культуркампф» — борьба
против католической церкви.
|
