ГЛАВА ПЕРВАЯ     ПОСЛЕ ФРАНКФУРТСКОГО МИРА (1871—1875 гг.)

В оппозиции к имперской политике находилась также небольшая часть  крупного капитала,  интеллигенции  и  мелкой буржуазии, политически ориентировавшихся на леволибераль-иые группировки, не представлявшие в Германии значительной силы. В последующем, после введения покровительственных пошлин, левые либералы объединили социальные слои, заинтересованные в свободе торговли. Во внешней политике они требовали сближения с Англией и борьбы g Россией. Им импонировал английский парламентаризм и свободная торговля. К ним примыкали крупнокапиталистические круги, тесно связанные с английским капиталом — банки, купечество Гамбурга и Бремена и т. п.

Кроме этой верхушечной оппозиции в Германской империи в 70-х годах росло массовое сопротивление, несравненно более опасное. Рабочий класс быстро освобождался от влияния буржуазных партий и становился под знамена социал-демократии. Германская   социал-демократия   вела   борьбу   против милитаризма  и  агрессивной политики  Бисмарка.  Однако  в  области международных проблем, особенно в более поздние годы, она оказалась неспособной  последовательно  противопоставить  политике   Германской   империи   революционную   пролетарскую политику. Ее взгляды на внешнюю политику в некоторых вопросах не очень далеко ушли от немецких левых либералов: лидеры социал-демократии выступали за сближение с Англией и  борьбу против  России,  в  которой   они продолжали видеть главную опору реакции в Европе и. в Германии. Между тем в 70-х годах Германская империя была, пожалуй, более надежной опорой реакции в России, чем русский царизм — реакции в Германии.

Во Франции Третья республика была государством крупного капитала. Не только республиканцы, но и монархические клики, особенно орлеанисты и бонапартисты, также были связаны с теми или иными группами финансовой олигархии, группировками крупного капитала. Дворянские элементы не играли самостоятельной роли. Очень большое значение имела церковь, удерживавшая под своим влиянием значительную часть населения, особенно в деревне. Восстановление вооруженных сил, моральное отклонение Франкфуртского договора, пусть юридически и фактически действующего, надежда на реванш когда-то в будущем, возбуждение в народе страха перед повторением германского нашествия и ненависти к пруссакам, поиски союзников — таковы были внутриполитические и пропагандистские основы  внешней  политики  Франции   после   Франкфуртского мирного договора.

Такого внешнеполитического курса придерживались монархисты, ставшие у власти после того, как Мак-Магон сменил Тьера в качестве главы французского государства. Такого же курса придерживались и радикалы, составлявшие оппозицию слева, невзирая на резкие расхождения с правительством по вопросам внутренней политики. Такую же в основном внешнюю политику проводила и группа Гамбетты в рядах «умеренных» республиканцев. Иначе говоря, этот курс являлся политической линией большей части французской буржуазии. За ней следовали крестьянство и мелкая буржуазия, находившиеся частью под клерикальным влиянием (особенно на западе и северо-западе), частью под влиянием радикалов и «умеренных» республиканцев.

Монархисты справа, гамбеттисты в «центре» и радикалы слева требовали сосредоточения всех сил Франции против Германии, возражали против их отвлечения за океан ради колониальных захватов. Идея отпора всегда возможной новой германской агрессии и надежды на реванш в будущем переплетались со всей внутренней политикой этих партий. На изложенных внешнеполитических принципах зиждилось влияние каждой из этих группировок, невзирая на всю их взаимную враждебность. Их позиции усиливались агрессивностью германской политики. Никто не мог, конечно, поручиться, что Германия не нападет на Францию.