ГЛАВА ПЯТАЯ АВСТРО-ГЕРМАНСКИЙ
СОЮЗ И ВОЗОБНОВЛЕНИЕ ДОГОВОРА ТРЕХ ИМПЕРАТОРОВ
Из дневника Милютина
явствует, что именно эти три сановника — Милютин, Гире и Шувалов —
присутствовали в Ливадии на совещании у царя при обсуждении вопроса
относительно зондажа в Вене и Берлине. Было решено, что Шувалов отправится из
Крыма к своему посту в Лондон через Австро-Венгрию и Германию и по пути
повидается с Андраши, а затем, в случае надобности, также и с Бисмарком.
Главной задачей Шувалова было выяснение намерений австро-венгерского кабинета с
тем, чтобы убедиться, «есть ли в самом деле возможность восстановить желаемое
кн. Бисмарком прежнее единство в действиях трех империй в отношении Турции,
дабы побудить ее к скорейшему исполнению всех условий Берлинского трактата и
тем устранить причины, заставляющие нас, против воли, держать значительные силы
за Балканами». Так записал в своем дневнике Милютин. Насколько было правильным
его утверждение относительно пожеланий Бисмарка — это вопрос особый. Но из его
слов ясно, что «единство в действиях трех императоров», во всяком случае,
отвечало желаниям самого царского правительства. Об этом свидетельствуют
инструкции Шувалову, изложенные в весьма секретной депеше Гирса от 1 ноября 1878 г.
В беседах с Андраши
Шувалову поручалось изложить австро-венгерскому министру те мотивы, которые
заставили русское правительство временно приостановить отвод своей армии.
Мотивировалось это «беспорядками, угрожавшими безопасности христиан в тех
районах, из которых мы должны были уйти, и побуждавшими их к массовому
бегству». Шувалов должен был указать, что отвод русских войск произойдет не
раньше, чем Турция подпишет с Россией предусмотренный в Берлинском трактате
«дополнительный акт» об урегулировании финансовых и других, вопросов. Под
финансовыми вопросами разумелась выплата Турцией военного возмещения,
обусловленного Сан-Стефанским договором. Шувалову поручалось также отметить,
«что ни Греция, ни Сербия, ни в особенности Черногория еще не вступили во
владение» теми территориями, которые отходили к ним от Турции по постановлению
Берлинского конгресса. В заключение Шувалов должен был попросить австро-венгерское
правительство «не отказать нам в своей моральной поддержке», если обстоятельства
станут задерживать отвод русской армии.
Если бы переговоры с
Андраши увенчались успехом, Шувалову поручалось поехать в Берлин, сообщить о
результатах Бисмарку и договориться с ним «относительно наиболее практичных мер
для дальнейших шагов, основанных на соглашении трех императорских дворов».
Шувалову предоставлялось, однако, самому судить о целесообразности переговоров
с германским канцлером.
11 ноября 1878 г. Шувалов прибыл в Вену. В это время возникли осложнения между Австро-Венгрией и Турцией в связи
с передачей Боснии и Герцеговины. В представлении русского правительства момент
являлся удачным для прощупывания возможности восстановления контакта с Веной и
Берлином.
В момент прибытия
Шувалова в Вену Андраши находился в Будапеште, и Шувалову пришлось отправиться
в венгерскую столицу. Там 12 ноября 1878 г. у него состоялась встреча с Андраши. Содержание их беседы известно из донесения Шувалова. Шувалов указал
австро-венгерскому министру на желательность сближения между Россией и
Австро-Венгрией и заверил его, что царь намерен точно придерживаться
постановлений Берлинского конгресса. Он жаловался, что турки саботируют
выполнение многих постановлений Берлинского трактата: касательно передачи
Черногории, Подгорицы и некоторых других районов и т. д. Русский представитель
просил Андраши о совместном дипломатическом воздействии на Турцию в целях
урегулирования спорных вопросов в желательном для России смысле и о согласии на
продление срока пребывания русских войск на турецкой территории.
|
