ГЛАВА ПЯТАЯ     АВСТРО-ГЕРМАНСКИЙ СОЮЗ И ВОЗОБНОВЛЕНИЕ ДОГОВОРА ТРЕХ ИМПЕРАТОРОВ

Между тем подоспел срок отъезда царя из Петербурга в Варшаву на маневры и последовали переговоры с Мантейфе-лем, ,а затем с Вильгельмом в Александрове. Затем Бисмарк отправился в Вену, и наконец состоялось подписание секретного союзного договора между Германией и Австро-Венгрией.

Германский канцлер надеялся, что ему удастся безнаказанно проделать этот враждебный России маневр, воспользовавшись ее ослаблением и политической изоляцией. Но он не собирался совершенно рвать с восточным соседом и впрягаться в колесницу антирусской политики Австро-Венгрии, а точнее сказать — мадьярского дворянства. Посредством австро-германского союзного договора Германия привязывала к себе Австро-Венгрию, обещав ей при определенных условиях помощь против России. Таким образом, германская дипломатия приобрела для Германии союзника против России. Но теперь руководитель этой дипломатии рассчитывал воспользоваться теми трудностями, которые переживал русский царизм, чтобы приковать к себе также и Россию и удержать ее от сближения с Францией. Почти до самого конца 80-х годов германскому канцлеру удавались эти сложные и хитрые маневры. Он ловко использовал австро-русские и англо-русские противоречия, ставя и Россию и Австро-Венгрию в зависимость от благорасположения Германии. Средством привязать Россию к Германии должно было стать возобновление соглашения «трех императоров».

Хотя царская дипломатия догадывалась о том, что германский канцлер готов искать с нею сделки, тем не менее не удивительно, что поездка Бисмарка в  Вену не на шутку  ее встревожила. Мистификаторское письмо кайзера не внесло успокоения, так как не было принято всерьез. Из Варшавы и Александрова царь направился в Ливадию, куда вскоре был вызван Сабуров, представивший здесь еще пять записок, в которых он более подробно излагал летние беседы с Бисмарком. Основной вывод Сабурова сводился к тому, что необходимо начать с Германией переговоры и восстановить с ней дружественные отношения.

Эта точка зрения была одобрена Гирсом, Милютиным и царем.

Сабурову было дано поручение отправиться в Берлин и добиваться нормализации отношений. Русское правительство предпочитало бы заключить с Германией соглашение и притом вдвоем, без Австрии. Сабуров, которого прочили послом в Константинополь, вскоре получил назначение на пост посла в Берлине. Гире и Милютин принимали при этом все меры к тому, чтобы держать Горчакова как можно дальше от тех переговоров, которые было поручено вести Сабурову.

Помимо соображений балканской политики и антагонизма с Англией к восстановлению согласия с Германией влекли непосредственно экономические интересы помещичьего класса. Экономические мероприятия германского правительства, направленные против интересов русских помещиков, нимало не умаляли заинтересованности русского дворянства в удержании немецкого рынка. В условиях аграрного кризиса конца 70-х— начала 80-х годов новых рынков для сельскохозяйственных продуктов отыскать не представлялось возможным. Экономические интересы русских помещиков требовали хороших отношений с Германией, дабы предотвратить новые враждебные меры с ее стороны против русского экспорта. К русско-германскому сближению толкала и обоюдная ненависть к революции со стороны правящих классов обеих стран. Вместе с тем сближение с Германией должно было обеспечить безопасность западной границы России, прикрыть тыл для борьбы с Англией в Средней Азии и позволить без помех завершить преобразование армии. Оно почиталось Милютиным за самую главную задачу, но тормозилось недостатком средств. «Наша слабость по сравнению с нашими противниками, — писал Гире Шувалову 5 января 1879 г. (24 декабря 1878 г.