ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ     РУССКО-ТУРЕЦКАЯ ВОЙНА (1877—1878 гг.) И БЕРЛИНСКИЙ КОНГРЕСС (1878 г.)

Сан-Стефанский договор предусматривал также полную суверенность Черногории, Сербии и Румынии, предоставление Черногории порта на Адриатике, а румынскому княжеству — Северной Добруджи, возвращение России Юго-Западной Бессарабии, передачу ей Карса, Ардагана, Баязета и Батума, а также некоторые территориальные приобретения для Сербии и Черногории. В Боснии и Герцеговине должны были быть проведены реформы в интересах христианского населения, равно как на Крите, в Эпире и Фессалии. Турция должна была уплатить возмещение в размере 1 миллиарда 410 млн. руб. Однако большая часть этой суммы покрывалась за счет территориальных уступок со стороны Турции. Фактической уплате подлежало 310 млн. рублей. Вопрос о проливах русские в Сан-Стефаио не ставили.

Берлинский конгресс 1878г.

Андраши   официально   выступил с  предложением   созвать   международный   конгресс для обсуждения всех условии мира между Россией и Турцией, а не только статуса проливов, на что еще раньше соглашался Горчаков. Русское правительство соглашалось на обсуждение тех условий, которые имеют «европейский характер».

Уступчивость русской дипломатии объяснялась соотношением сил, которое сложилось с самого начала восточного кризиса. Война с Турцией создавала для России риск столкновения с Англией и Австрией. Царское правительство боялось идти на такой конфликт, особенно ввиду позиции, занятой Германией. Еще 19 февраля 1878 г. Бисмарк произнес знаменитую речь, в которой заявил, что в восточном вопросе он не более как «честный маклер»: его задача — поскорее привести дело к концу. Таким образом, Германия публично устранилась от активной поддержки русского правительства. Все же царская дипломатия еще раз попыталась заручиться такой поддержкой. Она помнила, как тот же Бисмарк усиленно подстрекал русское правительство начать войну против Турции. Но оказалось, что канцлер успел превратиться в миротворца. Теперь он «советовал» России в интересах мира согласиться на созыв конгресса. Очевидно, Бисмарк рассчитывал, что германская дипломатия сумеет кое-что заработать в этом международном ареопаге: продемонстрировать изоляцию России, дать ей почувствовать свою слабость, углубить англо-русские противоречия. Русскому правительству не оставалось ничего другого, как примириться с необходимостью отдать условия мира на суд и решение международного конгресса. Главнокомандующие обеими армиями (Балканской и Кавказской) великие князья Николай Николаевич и Михаил Николаевич, военный министр Милютин, министр финансов Рейтерн, равно как и Горчаков, — все считали дальнейшую войну крайне нежелательной. В конце марта Игнатьев был послан в Вену с целью договориться с австро-венгерским правительством. Если бы это удалось, Англия оказалась бы изолированной на конгрессе. Однако аппетиты австро-венгерского правительства теперь простирались гораздо дальше рамок, установленных Бу-дапеьптской конвенцией. Оно претендовало уже не только на захват Боснии и Герцеговины, но и желало получить в той или иной форме политический и экономический контроль над всей западной частью Балканского полуострова. С этой целью оно старалось отодвинуть границы Болгарии возможно дальше на восток. Стремясь обеспечить себе свободный путь на Салоники, к побережью Эгейского моря, австро-венгерское правительство не допускало также и присоединения Ново-Базарского санджака к Сербии и Черногории и его раздела между ними. Соглашение на основе передачи западной части Балкан под влияние Австро-Венгрии русскому правительству представлялось неприемлемым. Игнатьев уехал, не достигнув договоренности.

Биконсфильд после всех колебаний в эту решающую минуту понял свою тактическую задачу. Необходимо было внушить русскому правительству убеждение, что Англия в самом деле готова воевать, в случае если Россия не уступит. Поэтому Биконсфильд продолжал демонстративные военные приготовления. В знак протеста против этих мероприятий лорд Дерби вторично, и на этот раз окончательно, ушел в отставку. Для русского правительства уход лорда Дерби с поста министра   был   большой потерей. Этот   член   кабинета более всего сдерживал враждебные настроения Биконсфильда.