ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ РУССКО-ТУРЕЦКАЯ
ВОЙНА (1877—1878 гг.) И БЕРЛИНСКИЙ КОНГРЕСС (1878 г.)
В
случае его отставки, писал Биконсфильд королеве, консерваторы не смогут
удержать за собой промышленные центры.
31 января 1878 г. в Адрианополе турки подписали соглашение о перемирии. Оно включало согласие Турции на
предложенные ей предварительные условия мирного договора.
Австро-Венгрия
потребовала передачи условий будущего русско-турецкого мира на обсуждение
международной конференции. Австрийцы мотивировали перед русским правительством
свое требование тем, что русские условия мира нарушают, по их мнению,
Рейхштадтское и Будапештское соглашения: Болгарское княжество проектировалось
столь обширным, что на Балканах в его лице должно было возникнуть большое
славянское государство. А между тем в Рейхштадте и Будапеште как раз этого-то и
было условлено не допускать. После некоторых колебаний английское правительство
присоединилось к требованию Австро-Венгрии о созыве международного конгресса.
Царское правительство
не рискнуло пойти на конфликт с двумя великими державами. Русская армия и
запасы военного снаряжения пострадали от войны; финансовое положение
государства было не из легких. Ввиду этого царское правительство официально
подтвердило, что оно готово передать на обсуждение международного конгресса все
те условия будущего мирного договора, которые затрагивают «общеевропейские»
интересы. Под таковыми в первую очередь разумелся вопрос о проливах.
Шовинистическая
агитация приняла в Англии истерический характер. Такую обстановку Биконсфильд
использовал для того, чтобы снова отдать приказ адмиралу Хорнби идти в
Дарданеллы. 8 февраля кабинет принял соответствующее решение. При этом адмиралу
было сообщено, что английский посол должен получить согласие султана на проход
судов через проливы. Флот двинулся в Дарданеллы. Войдя в пролив, корабли стали
на якорь в ожидании султанского разрешения. Простояв некоторое время и ничего
не дождавшись, адмирал Хорнби снялся с якоря и направился обратно в Безикскую
бухту. Вскоре выяснилось, что султан не посмел пропустить британский флот к
Константинополю из опасения, что в таком случае город займут русские войска.
В Петербурге
неразберихи было не меньше, чем в Лондоне. Узнав о движении британского флота,
царь 10 февраля хотел было приказать главнокомандующему ввести войска в
Константинополь. Горчаков и военный министр Милютин возражали, и царь изменил
свое решение: лишь высадка английского десанта должна была явиться сигналом для
оккупации турецкой столицы. Но когда советники ушли, Александр II, оставшись
один, снова передумал и опять склонился к тому, чтобы занять Константинополь.
Кончил же он совершенно неожиданным решением: протелеграфировал
главнокомандующему один за другим оба приказа.
Между тем странные
упражнения британского флота грозили сделать его предметом всеобщего посмешища.
На здании английского посольства в Константинополе однажды утром нашли
наклеенное кем-то объявление: «Между Безикой и Константинополем утерян флот.
Нашедшему будет выдано вознаграждение». 12 февраля адмирал Хорнби вновь получил
приказ двинуться в Мраморное море, хотя бы и без разрешения султана.
Британский флот прошел
через Дарданеллы и 15 февраля бросил якорь у Принцевых островов. Флот прошел
пролив без разрешения султана и в явное нарушение международных норм,
установленных конвенцией 1871 г.
|
