ГЛАВА ВТОРАЯ     АНГЛО-РУССКАЯ БОРЬБА НА СРЕДНЕМ ВОСТОКЕ В 70-Х ГОДАХ XIX в.

Шах был «потрясен». Горчаков, очевидно, сумел его сильно напугать. Во всяком случае царский министр добился обещания Наср Эд-Дина расторгнуть договор с Рейтером.

Шах и сделал это, воспользовавшись тем, что Рейтер не сумел развернуть работы по строительству железной дороги в установленный  контрактом   15-месячный   срок.   Рейтер   смог провести только чисто показные работы — соорудить земляную насыпь протяженностью всего около двух километров. На организованную Рейтером церемонию открытия работ ни шах, ни представители персидских властей демонстративно не прибыли. 23 октября 1873 г. мирза Хуссейн-хан по приказу шаха известил Рейтера по телеграфу о расторжении концессии. 28 октября о ликвидации весьма непопулярного договора народу было объявлено в газете «Иран». Шах сообщил русскому посланнику, что он отказался перенести срок начала работ. «Рейтер не выполнил обещания, — заявил шах, — я аннулирую контракт и прошу телеграфировать князю Горчакову, что я выполнил свое обещание и надеюсь, что он со своей стороны будет содействовать поддержанию дружбы и хороших отношений между Россией и Персией».

Рейтер опротестовал расторжение концессионного договора и потребовал уплаты компенсации, опираясь на поддержку английской миссии в Тегеране.

Провалу рейтеровской концессии не мало содействовали затруднения, которые встретил Рейтер в финансировании задуманных предприятий. Его попытки получить необходимый капитал оказались безуспешными. Промышленный подъем и грюндерская горячка, охватившие всю Европу в начале 70-х годов, подошли к концу. В Германии и Австро-Венгрии в 1873 г. разразился жесточайший экономический кризис; в Англии чувствовалось его приближение.

Русское правительство, сорвав концессию Рейтера, попыталось взять строительство железных дорог в Персии в свои руки. 1 января 1874 г. (20 декабря 1873 г.) под председательством Горчакова состоялось Особое совещание для обсуждения этого вопроса. Было признано «весьма желательным и полезным во всех отношениях» провести железную дорогу от Тифлиса к Тавризу. Совещание предполагало, что персидское правительство гарантирует 6—7% годовых на действительную стоимость отрезка дороги, пролегающего по персидской территории, а русское правительство приобретет выпущенные облигации, т. е. обеспечит потребный капитал. Обеспечением гарантии послужили бы сборы персидской таможни на реке Араке, «которая может быть слита с нашею и образовать международные таможенные учреждения на границе». Дело повели под видом частного предприятия   во   главе   с   отставным военным инженером генералом Фалькенгагеном. Русскому посланнику поручалось поддержать его ходатайство перед шахом и подчеркнуть разницу с концессией Рейтера: «...не имея широких размеров последней, оно (предприятие Фалькенгагена. — В. X.) тем не менее направлено к развитию промышленности и торговли Персии; оно не захватывает, подобно предприятию Рейтера, монополии всех отраслей промышленности и торговли страны и не вторгается в область правительственных учреждений».

Если бы этот проект был осуществлен, то было бы упрочено преобладание русской торговли в Северном Иране. Усилились бы и стратегические позиции России.